Смертельное кабаре

На два вечера камаловцы уступили свою сцену артистам Московского драматического театра им. А.Пушкина, чтобы казанцы смогли увидеть «золотомасочный» спектакль «Добрый человек из Сезуана» в постановке режиссёра Юрия Бутусова.  

Пьеса Бертольда Брехта «Добрый человек из Сезуана» вошла в анналы российского театра благодаря спектаклю Юрия Любимова 1964 года, от которого и ведёт отсчёт своей истории Театр на Таганке. Большинство исполнителей бутусовского спектакля тогда ещё не родились даже, поэтому любые сравнения здесь некорректны. К тому же спектакль Любимова оставлял хоть какую-то надежду и завершался, как и сама пьеса, словами: «Плохой конец – заранее отброшен. Он должен, должен, должен быть хорошим!» Бутусов же в принципе отметает этот намёк на «хеппи-энд». Мир жесток и груб, добро и зло в нём – это перевёртыши, и отделить одно от другого не берутся даже боги.

 «В нынешнем десятилетии, мне кажется, это одна из самых интересных работ именно по включению Брехта в российское театральное пространство, – отметил на пресс-конференции куратор специальных проектов ТГАТ им. Г.Камала и эксперт «Золотой маски» Нияз Игламов. – Спектакль очень жёсткий, чёткий, при всём обилии актёрских работ очень графический, где важен голос каждого персонажа».

…Боги, спустившись на землю, безуспешно ищут доброго человека. В провинции Сычуань (так она называется и у Брехта) они пытаются найти ночлег, но всюду получают отказ, и только проститутка Шен Те соглашается приютить их. Желая отблагодарить девушку, боги дают ей немного денег, на которые она покупает маленькую табачную лавку. Добротой и простодушием Шен Те пользуются все кому не лень, включая её возлюбленного, безработного лётчика Янг Суна. Девушка всё понимает, но не может никому отказать. Пока ей в голову не приходит идея переодеться мужчиной и представляться собственным двоюродным братом. Прикрывшись маской братца Шуи Та – человека жёсткого и расчётливого, Шен Те очень скоро поправляет свои финансовые дела. Но всё заканчивается тем, что Шуи Та обвиняют в убийстве кузины…

Несмотря на китайские имена и названия, Брехт в ремарке поясняет, что подобное может случиться в любой точке земного шара. Стоит также напомнить, что Брехт не только драматург, он теоретик театра и в каком-то смысле «могильщик» системы Станиславского. Во всяком случае, у брехтовской теории «эпического театра» и методики «очуждения» роли последователей ничуть не меньше. Согласно этой теории актёр на сцене не перевоплощается до конца, а оставляет некий зазор между собой и персонажем, который позволяет ему время от времени выходить из роли и напрямую обращаться к зрителям посредством остроумных и легко запоминающихся песен – зонгов.

Специально для спектакля Юрия Бутусова пьеса Брехта была заново переведена Егором Перегудовым, благодаря чему её персонажи заговорили на современном языке. А вот зонги под живой оркестрик артисты исполняют на чистом немецком, что невольно отсылает к старым голливудским мюзиклам и эстетике жанра кабаре времён заката Веймарской республики. Вот, например, что говорил об этом жанре немецкий композитор Фридрих Холлендер, автор музыки к фильму «Голубой ангел» с Марлен Дитрих: «Кабаре без энергичной атаки, без желания сражаться – безжизненно. Кабаре – это поле для атаки, на котором дерутся чистым оружием отшлифованных слов на фоне музыки и побеждают в ходе погони».

Собственно, этим же можно охарактеризовать всё то, что пытается донести со сцены словами, превосходными пластикой и вокалом исполнительница роли Шен Те Александра Урсуляк. Её героиня, пройдя через невзгоды, боль и отчаяние, продолжает яростно цепляться за жизнь, в которой у неё отнято всё… «Мне жаль, но выполнить божественные планы мне, просто человеку, не под силу. Помогите…» – умоляет Шен Те в финале. Роль большая и очень затратная, эмоционально и физически, с бесконечными переодеваниями и перепадами смысловых регистров. Неудивительно, что шесть лет назад именно Александра Урсуляк принесла спектаклю «Добрый человек из Сезуана» премию «Золотая маска» в номинации «Лучшая женская роль». Гастролями МДТ им. А.Пушкина в столице Татарстана завершился фестиваль «Золотая маска».