"Мы – адвокаты своих ролей"
На минувшей неделе Театр имени Пушкина открыл новый сезон
премьерой спектакля, одну из главных ролей в котором сыграла ведущая
актриса театра Вера АЛЕНТОВА. В интервью корреспонденту «НИ» она
рассказала о своей работе в новом спектакле, о проблемах женщин «не
нежного возраста» и о том, как влияет на актеров зрительское восприятие.
– Вера Валентиновна, чем вас зацепила пьеса «Две дамочки в сторону севера» Пьера Нотта?
–
Пьеса была опубликована во Франции в 2008 году. В том же году
поставлена и принята на ура. Пьеса сразу стала народной любимицей, в ней
звучат любимые французами имена двадцатого века. Французы сделали из
пьесы мюзикл, у нас – не мюзикл, но форма чрезвычайно любопытная. На
актрис далеко не нежного возраста редко пишутся пьесы, а уж хорошую вещь
найти тем более трудно, мы нашли. В этой пьесе – замечательные,
неожиданные характеры…
– Ваша героиня – взбалмошная, неординарная особа, как вы сами к ней относитесь?
–
Я ко всем своим героиням отношусь хорошо. Вряд ли кто-то из артистов
пустит на свою актерскую кухню, как он работает над ролью трудно, и даже
нельзя рассказать. У моей героини сразу бросаются в глаза необычная
прическа и макияж, понятно, что она – странная дама. Для меня всегда
важно сначала увидеть своего героя внешне, а таких людей, как моя
нынешняя героиня, я встречала: немолодых, иногда даже очень немолодых
женщин, не желающих считаться с возрастом, более того, старающихся
опередить молодежь в своих взглядах, прическах, в одежде. Желание «быть
молодее молодых» – не стыдное, но когда смотришь на этих людей,
становится их жалко, им сочувствуешь, правда, тут еще важно понимать,
что когда-нибудь каждый окажется на их месте.
– Ну, возможно, не каждый…
–
Да, есть люди, которые нормально относятся к тому, что сначала им
двадцать, потом тридцать, потом пятьдесят, семьдесят и далее до ста. А
есть люди, которые чувствуют себя всегда «на двадцать», и это – чудесное
качество.
– В конце прошлого сезона уже состоялся первый
прогон спектакля «Две дамочки в сторону севера». Получилось ли все так,
как вы хотели? Оправдала ли публика своей реакцией ваши ожидания?
–
Вообще, наш великий учитель Константин Сергеевич Станиславский
приглашал критиков только на двадцатый спектакль, а сейчас они часто
приходят даже на прогоны, невзирая на то, что мы не очень-то этому рады.
Поэтому я вам сейчас не смогу ответить на вопрос, получилось ли все
так, как задумывали. Зритель обязательно внесет свои поправки, с этим
необходимо считаться: спектакль меняет акценты, в зависимости от реакции
публики. Публика бывает разной: по возрастным категориям, по
образовательному уровню, и реакция соответствующе различается, но
пройдет двадцать спектаклей, все уравновесится, уложится, тогда мы
сможем ответить на ваш вопрос…
– Насколько вам комфортно играть на малой сцене, вплотную к зрителям?
–
Для меня не имеет значения величина сцены, значение имеет только
материал, с которым ты сейчас работаешь, и насколько он интересен тебе и
твоему зрителю. Мне кажется, этот спектакль должен быть интересным.
– По ходу действия лица зрителей обычно не различить, но определить собравшийся контингент возможно?
–
Конечно, у молодых совершенно другой смех, менее сдержанный, более
высокий по тональности. Потом еще в каждом спектакле есть коронная
фраза, после которой должна быть определенная реакция, ну скажем, смех, и
вот… идет спектакль, а смеха нет, и мы понимаем: собрались физики,
значит, спектакль пойдет иначе, что вовсе не означает, что спектакль
пойдет плохо. Это очень интересно – перестраиваться и делать другие
акценты.
– Вы всегда оправдываете своих героинь, даже если они – отрицательные?
–
Да. Я играла отрицательных героинь, вот например, в фильме «Завтра была
война», но моя героиня ведь не считала себя отрицательной, да и любой
человек вряд ли искренне признается самому себе в своих недостатках.
Никто не считает себя плохим или злым, и каждый думает, что поступает
правильно…
– «Плохих» персонажей любить сложнее?
– Нет, и нас так учили, мы – адвокаты своих ролей, а прокуроры – зрители, они пусть решают.