«Это странно, но приятно». Вера Алентова — о прожитом и сыгранном

К 80-летию Веры Алентовой, которое она празднует 21 февраля, её родной Театр им. Пушкина преподнес актрисе самый лучший подарок — спектакль-бенефис «Мадам Рубинштейн» по пьесе австралийского драматурга Джона Мисто в постановке худрука театра Евгения Писарева.

Это история о Хелене Рубинштейн, основательнице могущественной «империи красоты». Властная, упорная, не боявшаяся экспериментов и открытых конфликтов, она всего добилась сама. Вера Алентова, сыгравшая мадам Рубинштейн, собственно, и сама такая — упорная, умеющая настоять на своём. Она давно сформулировала для себя принципы жизни и старается следовать им всю жизнь. И всю жизнь учится — у зрителей, у коллег, у близких.

О возрасте

Интереснейшая вещь возраст. Он дает, как ни странно, много хорошего. Начинаешь понимать, что счастье — это ведь не постоянная величина. Счастье может быть просто от того, что солнце, что день замечательный. Помню, в молодости я как-то поехала на гастроли. В группе был актер в возрасте из Камерного театра. И он восхищался: «Вы посмотрите, какое дерево прекрасное». Одна молодая актриса смотрела-смотрела, а потом говорит: «Я не понимаю, ну дерево и дерево». Когда ты постарше — вот эту прелесть иначе видишь. Во-первых, у тебя есть время это разглядеть. И порадоваться. Бывают небольшие радости, но они доставляют покой и счастье. Их очень много, счастливых мгновений, если замечать их.

Раньше я судила о счастье глобально. «Она счастлива в браке», «она счастлива в профессии». Я вообще максималистка. А сейчас понимаю: счастье — такая неуловимая вещь. Помню, несколько лет назад я поехала в Вену — я там не была до этого. У нас холодно, а там было так тепло и можно было ходить без ничего. И город изумительный. И мне удалось попасть в Венскую оперу. Это же счастье!

Хотя, конечно, возраст несёт с собой потерю каких-то ролей. Статусных ролей — я бы так сказала. На этот возраст пишут очень мало. Важно, чтобы это была роль, которая тебе годится по возрасту. И чтобы она была тебе интересной. Чтобы ты был интересен режиссёру. К великой радости, к моему юбилею мне выдалось сыграть интереснейшую героиню. Роль сложная. Хотя я думаю, что любая работа, если ей заниматься всерьез, нелёгкая.

О профессии

Спектакли бывают разные. Это может быть комедия, когда нужно, чтобы умирали в зрительном зале от хохота, это может быть драма. После спектакля нужно, чтобы каждый что-нибудь своё понял. И что-нибудь своё вынес. Потому что люди приходят в театр всегда за чем-то, мне так кажется. Глубоко их волнующим и, может быть, даже не вполне осознанным. Для меня, как для актрисы, очень важно рассказать историю так, чтобы это была история про каждого сидящего в зрительном зале. Самое сложное в работе — сократить эту дистанцию между зрительным залом и собой, сделать своего героя по-человечески понятным. Потому что от всего непонятного мы отстраняемся. Мы любим то, что мы знаем, что мы понимаем.

О детстве

В моем детстве не было такого расслоения в обществе, как сейчас. И даже если кто-то был более обеспечен, это не выпячивалось. Все носили школьную форму. И это правильно — дети должны быть одинаковы. Иначе бедная девочка может сказать: «Вот, у нее такое платьице, а у меня такого платья нет». Юля училась в двух школах. Когда я пришла в одну школу и увидела, что у одной девочки серьги в ушах, чуть ли не кольцо в носу с бриллиантом, я подумала, что это бред. Честно говоря, я считаю, что её родители не вполне правы, если мне вообще дано право высказаться на эту тему.

Когда я училась, такого не позволялось. И это было верно, это было обосновано тем, что разные заработные платы у родителей. А в наше время, когда есть олигархи, а есть совсем бедные люди, как быть-то? Материальное положение мамы и папы не должно на детской психике никак отражаться.

Многие, когда слышат о моих детских годах, говорят: ай, какое тяжелое детство. Но детство не бывает тяжелым, оно всегда прекрасно, потому что оно детство. Даже те горести, которые у тебя бывают, пролетают мгновенно, ты их не замечаешь. Если это, конечно, не алкоголизм и не шизофрения родителей и т. д.

Дочь профессора Тихомирова и другие яркие роли Веры Алентовой

Когда я была маленькой, мы жили очень трудно, бедно. Всегда. Но тогда все жили очень сложно. Страна жила тяжело. И знаете, что я вам скажу? Бедность — прекрасный воспитатель. Дети очень быстро взрослели.

Гораздо сложнее, когда ты живешь хорошо и можешь позволить ребенку купить игрушку, которую он хочет, сохранить его хорошим человеком. Чтобы он понимал: не всё нужно покупать, что видишь. Чтобы он понимал, что деньги зарабатываются трудом. Я никогда не просила маму что-то мне купить. И Юля никогда не просила меня об этом.

Свою маму я обожала. Были ли у меня на неё обиды, спрашиваете? Были. Но я их сумела изжить. Сумела даже ей об этом не сказать. Наши детские обиды мы умеем простить, когда становимся взрослыми и когда у нас свои дети появляются. А так ошибки у каждого есть. Это нормально, что мы ошибаемся — мы все не ангелы, а живые люди.

О фильме «Москва слезам не верит»

В чем секрет успеха картины «Москва слезам не верит», спрашиваете? Как я для себя определила, там заложен генетический код. Наш. Нации. Не национальности. Это фильм про каждого зрителя. Там представлены все слои общества и все возрасты и каждый узнает свою маму, свою сестру, брата... «Это так, как у меня», а не «Это история про них». Вот чтобы история была про меня, для меня было тоже очень важно. Я рада, что этот фильм смотрят до сих пор: рождается новое поколение, и они не знают всех тех дрязг, которыми был окружен выход картины «Москва слезам не верит». Они просто смотрят этот фильм и относятся к нам, как к классикам. Что странно, но приятно.