Чужая жизнь

«Отпуск без конца»‐так назывался первый фильм Джармуша; в нем, по словам кинокритиков, культовый режиссер сразу же нашел свой стиль. Теперь в спектакле под таким же названием в профессию входит новое поколение актеров, третьекурсников Школы-студии МХАТ. Сегодня это самый прогрессивный столичный театральный вуз: на выпускные работы их старших товарищей из мастерских Дмитрия Брусникина и Виктора Рыжакова билеты надо покупать заранее. И спектакли эти интересны не только театралам, но и знатокам современного искусства.

Студенты Евгения Писарева подхватывают новую традицию и вступают в профессию с популярным нынче вербатимом, в основе спектакля – интервью с обычными горожанами, взятые самими исполнителями. И вступают, надо сказать, бесстрашно, потому что их первый спектакль пусть на камерной, но уже не учебной сцене оказывается резким, уверенным и провокационным. Это не психологический театр, в котором висящее ружье обязано выстрелить. В спектакле режиссера Андрея Стадникова и художника Валерия Чтака присутствуют столярные и музыкальные инструменты, но за них никто не возьмется.
Первые минут двадцать вообще ничего не происходит. Студенты загнаны в тесный прозрачный домик и повторяют одинаковые жесты, смысл которых станет ясен позже, потом не торопясь меняют свою повседневную одежду на униформу – черную футболку и джинсы. Молодое поколение представляет типичных представителей окружающей их жизни, принципиально отказываясь на два часа от привычного бешеного ритма нашего «пришедшего в умаление» времени.
Первыми словами станут рассуждения о свободе. Студенты точно повторяют интонацию своих «информационных доноров», не заботясь о внешнем сходстве в жестах и пластике. Я смотрел мужскую версию спектакля, когда свои наблюдения представляли молодые люди, но есть и женская, в которой право голоса — у девушек. Парни не заботятся, чтобы их было хорошо видно, большую часть монологов произносят стоя спиной к зрителям или уткнувшись в темный угол. Главное, чтобы их было слышно. Кстати, третьекурсники уже научились хорошо не только говорить, но и слушать партнеров. За каждым интересно наблюдать, когда он молчит или сосредоточенно совершает некое действие-перфоманс во время чужого монолога.
Один «персонаж» уехал в Индию, другой приехал из Луганска. Смена географического пространства не приносит исполнения мечты. Наравне со свободой мечта ‐ вторая тема спектакля. «Живу не своей жизнью», – наспех произнесет один из героев, точно высказав кредо всех остальных. В подобном состоянии можно долго продержаться, устало следовать семенным традициям в надежде, что уж сын точно разорвет порочный круг, «жить с какой-то девушкой 6 лет» и сравнивать появление ребенка с покупкой айфона новой модели.
Сейчас модно бояться спойлеров. Поэтому не читайте этот абзац, в котором надо рассказать, как наблюдения в финале сменяются пародией и как точно молодые люди играют юных гопников, цитирующих дословно последнее новогоднее обращение первого президента России. Здесь нет интонаций Ельцина из телевизионного КВН, а есть точный и смелый перевод текста в другой регистр, что и вызывает смех.
«Мы их никогда не поймем» – фраза из монолога о людях другого вероисповедания. Так же принято говорить о молодежи. В этом спектакле важно, что двадцатилетние понимают людей старше себя, которые когда-то мечтали, а теперь в их глазах выглядят, мягко говоря, «пофигистами». Ценно, что в этом нет идеализации собственной юности и обещания быть лучше и круче.