БОРИС БЕРМАН: «КАКИЕ ГЕРОИ - ТАКИЕ У НИХ И СЛЁЗЫ»

Крымов - неистощимый театральный фантазёр. А как пересказать фантазию? Да никак. Она или проникает в твоё сознание и в душу твою или сознание и душа остаются для неё закрытыми.

Крымовский «Костик» взломал мою зрительскую душу. И сознание - заодно.

Этот спектакль, как волшебная театральная шкатулка. В ней есть и политический памфлет, и душераздирающая мелодрама, и много ещё чего, что, повторяю, не поддаётся пересказу.

Только не надо задаваться вопросом «почему?». Почему по сцене бродит настоящий пёс породы ньюфаундленд (его даже не отметили в программке), почему знаменитая сцена, когда Аркадина бинтует рану Треплева, идёт под «Вечную любовь» в исполнении Азнавура и Матье? Что, казалось бы, может быть вульгарнее, попсовее такого соседства с чеховскими героями - но нет: на театральном языке Крымова это звучит так просто и чисто, что ни о какой вульгарности и речи нет. Есть ирония, «омытая слезами». Которым, правда, грош цена.

Какие герои - такие у них и слёзы.

Чеховские герои в спектакле Крымова живут здесь и сейчас.
И вступительный монолог Шамраева - о созидательной роли российской  культуры, о врагах России, о ее особом пути - он словно из сегодняшнего телевизора.
Ах, вы устали от телевизора, вы пришли в театр отвлечься? Не выйдет. Крымов заставит вас дослушать шамраевскую демагогию до конца.

Зато потом вы будете вознаграждены. Ну, помните: «после лекции - танцы»? Здесь, конечно, не просто танцы - здесь из крымовской шкатулки выстреливает упоительный балаган. И с гэгами, и с балетом, и, разумеется, со львами, орлами и куропатками (как без них, если на сцене Нина Заречная).

И Константин Гаврилович, конечно, застрелится, и все, конечно, об этом узнАют… Но как это сделал Крымов! Ради такого бриллианта в финале стоило затевать всю эту историю.

При всем своём фантазийном блеске крымовская конструкция -  жесткая и четкая. А артисты при этом - у меня такое ощущение - чувствуют себя свободно и нисколько не уступают в органике громадному ньюфаундленду.
Виртуозно пластичный Александр Матросов в роли Тригорина - вышедшего в тираж плейбоя .
Отважно справляющийся со сложнейшим (это надо видеть!) рисунком роли Костика - Александр Дмитриев (a propos: Крымов репризно подаёт канонический месседж Треплева о «новых формах», однако зал - в массе своей - на эту репризу, увы, не отреагировал).

Нину Заречную играют в очередь Анастасия Мытражик и Мария Смольникова. Я видел спектакль с Мытражик. Прекрасная молодая актриса: острохарактерная, гибкая и внешне, и внутренне. Клоунесса. А какой ещё быть Нине Заречной здесь и сейчас? Конечно, клоунессой. Слёзы-то уже все выплаканы.

И напоследок (а по совести говоря, в первую очередь) Аркадина в исполнении Виктории Исаковой. У неё это не роль, это симфонический оркестр. Ее голос, ее пластика, ее молчание, ее «крупные планы». Далеко не каждый артист на сцене способен создать «крупный план»: когда он, словно магнит, притягивает к себе внимание всего зала.
Исаковой это под силу.

Я видел Исакову в разных спектаклях, на разных площадках, у разных режиссеров. И чем больше я смотрю ее в театре, тем сильнее утверждаюсь во мнении, что Исаковой на сцене подвластно всё.

Словом, «Костик» Дмитрия Крымова - это радость.
Хотя чего уж тут радоваться, если Константин Гаврилович всё-таки застрелился.

И правильно сделал. Никому он не нужен. Здесь и сейчас.